75-летие Победы

Материалы находятся в процессе подготовки

ₓ

Капитанов Юрий Валентинович

Романова Ирина Николаевна

Рассказывает нотариус Городищенского района Капитанов Юрий Валентинович.

Капитанов Михаил Васильевич – мой дед по отцовской линии. Родился 2 ноября 1908 года в Царицыне. До войны работал на заводе им. Куйбышева. В 1939 году поступил в Медицинский институт г.Сталинграда. В августе 1942 года ушел добровольцем на фронт. С августа 1942 года по октябрь 1943 года служил фельдшером 4-й отдельной роты обслуживания 26-й фронтовой базы Сталинградского фронта. С октября 1943 года по октябрь 1945 года – радиотелефонист 104-го стрелкового корпуса. Закончил войну в Австрии, в звании старшего лейтенанта медицинского состава. Архивная справка гласит: «В послужной карте старшего лейтенанта медицинской службы Капитанова Михаила Васильевича 1908 г.р, уроженца г. Сталинград, записано:
- в Красной Армии с 09.1942 года, фельдшер-писарь 4-й отдельной роты обслуживания 26-й фронтовой базы Сталинградского фронта. С октября 1943 года по октябрь 1945 года – радиотелефонист 104-го стрелкового корпуса.
- демобилизован по Указу президиума Верховного Совета СССР 25.09.1945 г. и направлен на учет в Ичалиевский РВК Мордовской АССР.
В графе «участие на фронтах» записано:
- на Сталинградском фронте с 08.1942 г. по 10.1942 г.
- на 2-м Украинском фронте с 10.1942 г. по 01.1945 г.
- на 3-м Украинском фронте с 01.1945 г. по 05.1945 г.
Награжден медалями: «За оборону Сталинграда», «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За победу на Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945», орденом Великой «Отечественной войны II». После войны работал врачом, умер в 1986 году.

Ткаченко Сергей Григорьевич – мой дед по материнской линии. Он родился 5 июня 1929 года в г.Сталинграде. Отца не помнит, воспитывали мама и бабушка. Жили на Красном Октябре. Во время одной из непрекращающихся бомбежек Сталинграда в августе-сентябре 1942 года, на его глазах убило маму. Они с бабушкой несколько дней прятались в подвале. Однажды утром обнаружил бабушку мертвой рядом с собой. Забрала его соседка и сдала в детдом, где он пробыл недолго. Из детдома был направлен на учебу в Котельниково, в училище железнодорожников. Там он проучился два года, а потом стал работать на железной дороге в Депо-1 г. Волгограда сначала кочегаром паровоза. А в 1959 году, когда в Сталинграде появились первые электрички, прошел учебу в Тбилиси и стал машинистом электропоезда. Ветеран труда. Сейчас, в 2020-м году, ему 91-й год.

Обе мои бабушки – Капитанова Анна Михайловна, 25 июня 1915 года рождения, уроженка г.Царицын) и Ткаченко Алевтина Константиновна (14 июня 1932 года рождения, уроженка г.Сталинград) – также в Сталинградскую битву были в городе и испытали на себе все ужасы войны.

Рассказывает нотариус Городищенского района Ирина Николаевна Романова.

Моя мама – Окладникова (в девичестве Ефимова) Валентина Александровна родилась 01 февраля 1928 года (по документам – 23 февраля 1929 года). Когда началась война, ей исполнилось всего 13 лет. Родилась она в городе Новосиль Орловской области. Родителями были: Ефимов Александр Андреевич (кузнец) и Ефимова Пелагея Силаевна (наборщица в типографии). Мама была четвертым ребенком в семье и самой младшей, но самой боевой и озорной. В детстве, до войны, была предводителем у мальчишек, вместе с ними лазила по заборам и таскала яблоки у соседей. Мальчишки ее называли «Непобедимая армада Ева». Она лучше всех сверстников плавала и ныряла.

Осенью 1941 года населенный пункт, где жила мама, был захвачен фашистами. Во время оккупации фашисты заставляли всех жителей, в том числе и детей, чистить снег, расчищая дорогу немецким танкам.

Из маминых воспоминаний: «Снег подбросим, а его ветром назад несет, тогда немецкие надзиратели по спине нас палками били. Издевались, грабили, не жалели ни маленьких детей, ни женщин».

Но, в то же время, маме запомнился один австриец, который помог избежать им плена. Он предупредил, что немцы собираются отступать и угонять всех жителей в Германию. Мама с родственниками и другими жителями, которых удалось предупредить, спрятались в лесу в овраге у речки.

Из маминых воспоминаний: «У реки находились всю ночь, ждали, когда наши придут. Утром смотрим – наши идут, в белых халатах». Первыми им встретились партизаны. Командиром партизан был местный житель, у которого жена с двумя детишками убежала прятаться на кладбище, там они все и замерзли.

После освобождения советскими войсками их поселка, мама и другие подростки подбирали с поля-боя раненных и на носилках носили в госпиталь, продуктами снабжали солдат, хлеб пекли и на передовую возили на санках.

Из маминых воспоминаний: «Накидывали на себя простыню и ползком ползли, а немцы на самолетах, как чувствовали, что мы там, автоматными очередями по нам стреляли. Улетят – мы дальше ползем, одежду солдатам стирали, мертвых хоронили».

Послевоенное время было нелегче, пухли все от голода. Решили всей семьей перебраться в Саратовскую область, в деревню Клубково. Шли пешком, иногда, если везло, кто-нибудь подвозил. Проезжая места, где еще недавно шли бои, видели, как в полях бродили одинокие бездомные овцы, коровы.

Из маминых воспоминаний: «Ночевали прямо у дороги, ели, что найдем».

Позже мама вернулась в Орел. Когда я родилась, решила переехать к родственникам моего отца в город Канск, Красноярского края, а затем на постоянное место жительства – в Волгоград.

За свою долгую трудовую жизнь моя мама работала в шахтах чернорабочей, в колхозе бригадиром, ревизором, бухгалтером. В Волгограде работала главным бухгалтером на 5 хлебокомбинате, макаронной фабрике, винном заводе.

Она была веселым, добрым, отзывчивым человеком, хорошо пела, была «душой» компании. Обладала хорошей памятью – до последнего в дни рождения поздравляла стихами, знала наизусть номера сотовых телефонов родных.

Умерла мама 05 марта 2019 года на 92-м году жизни.

Приказом Президиума Верховного Совета СССР от 06 июня 1945 года Валентина Александровна Окладникова награждена медалью «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны», Указами Президента Российской Федерации от 22 марта 1995 года, от 28 февраля 2004 года, от 04 марта 2009 года, от 21 декабря 2013 года награждена юбилейными медалями.

ₓ

Рассказывает нотариус Жирновского района Лариса Евгеньевна Вдовенко

Федор Фомич Жугар – мой дед по отцовской линии. Был призван в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии 10 июня 1944 года. Рядовой стрелок.

Воевал в составе 6-й Гвардейской армии. Армия вела бои по освобождению Прибалтики. В декабре 1944 года был ранен. С января 1945 года сражался в рядах 423-го стрелкового полка 166-й стрелковой дивизии 6-й Гвардейской армии.

Победу встретил на Курляндском полуострове (территория Латвии). Демобилизован 23 октября 1945 года.

Награжден Орденом Отечественной войны II степени.

ₓ

Князева Ольга Викторовна

Тюрин Андрей Сергеевич

Военная история семьи нотариусов города Камышина Волгоградской области: Ольги Викторовны Князевой, Светланы Викторовны Князевой и помощника нотариуса Екатерины Викторовны Турбиной.

Рассказывает нотариус Камышинского района Андрей Сергеевич Тюрин.

В нашей семье участником войны был мой дед – Дугин Василий Федорович (01.03.1918 г. – 11.12.1992 г.).

В 1938 году он участвовал в боях у озера Хасан, во время Советско-Японского конфликта.

По возвращении работал в колхозе водителем председателя колхоза. А когда началась Отечественная война, вызвался добровольцем на фронт – призыв водителей осуществлялся вместе с автомобилем.

Был направлен на фронт – шофером. Возил полковника Советской армии, потом переведен водителем генерала Советской армии. У генерала был свой водитель, поэтому машину, взятую в колхозе, пришлось передать ему, а Василия Федоровича перевели в санитарную роту водителем санитарной машины Автомобиль ЗИС 5, ЗИС 8 (полуторка). Водителями санитарных машин назначались опытные шоферы. Согласно личной характеристике «работал на автомобиле без единой поломки и аварии.

При эвакуации раненных и больных на протяжении боевых действий частей 19-й армии проявил себя как один из опытных и дисциплинированных шоферов. Не жалея своих сил и не зная усталости, за 40 дней он вывез на своей машине из госпиталей и медсанбатов 472 человека, прошел 4 865 км военных дорог.

Из наградного листа:

«Товарищ Дугин лично участвует при погрузке и выгрузке раненых и больных, всегда оказывает раненным помощь в пути, за что имеет от последних отзывы на имя командования части об представлении к награде. Товарищ Дугин не допускает пробегов без груза в обратный путь, везде помогает малоопытным шоферам в пути, свою машину всегда содержит в постоянной готовности для выполнения любого задания. При блокаде Ленинграда несколько раз принимал непосредственное участие по доставке грузов и провианта по «Ледовой дороге жизни» на Ладожском озере. После окончания войны до июля 1946 года перевозил раненных в Польше».

Удостоен наград:
Медаль «За боевые заслуги»
Медаль за победу над Германией
Орден Отечественной войны II степени

09.09.1938 - 17.05.1939 108 моторизированный полк - шофер
17.05.1939 - 23.11.1940 210 автобатальон – шофер
25.08.1941 – 01.03.1942 10 автополк – шофер
01.03.1942 – 02.04.1942 Госпиталь №2894 по контузии
02.04.1942 – 17.06.1942 193 отд. Батальон – шофер
17.06.1942 – 01.09.1942 163 автосанитарная рота – шофер
17.06.1942 – 26.06.1946 22 отд. Автосанитарная рота - шофер

Про войну Василий Федорович вспоминал неохотно. Мне даже представить невозможно, что ему каждый день приходилось видеть, переживать... Постоянные переезды на автомобиле от линии фронта к госпиталям и обратно. Перевозки осуществлялись в колонне по 3-4 автомобиля, приходилось и в одиночку преодолевать путь. Ночью передвижение осуществлялось без всякого светового сопровождения, с выключенными фарами, зачастую в глубокой непролазной колее. Дед, как настоящий шофер, сам, своими силами поддерживал автомобиль «на ходу». Спали по 2-4 часа в кабине, на телогрейке, которая зачастую примерзала к металлическим частям обшивки автомобиля. А время, предназначенное для сна, Василий Федорович тратил на ремонт автомобиля. Потом, уже в послевоенной домашней жизни он также любил свою собственную машину Москвич 407 и был истинным шофером, а не просто водителем. Не было ни одного случая, чтобы за день до запланированной поездки Василий Федорович не пошел в гараж проверить работоспособность всей ходовой части автомобиля.

Рутинные переезды на автомобиле во время войны практически каждый раз сопровождались проблемами с дорогой, застреванием в грязи, порой под обстрелами вражеских истребителей. В одну из таких поездок ночью на колонну вышел немецкий истребитель. Василий Федорович резко вырулил из глубокой колеи и направил машину через паханное поле в лесопосадку, на ходу уворачиваясь от обстрела. Он сумел спасти перевозимых раненых и машину – вражеский истребитель, заходя на повторный круг над колонной, уже не смог разыскать санитарную машину, укрытую в лесополосе.

Был и немного курьезный случай. В очередной поездке с фронта в госпиталь, на дороге была замечена активность машин и солдат. Какие-то машины сворачивали с дороги и уезжали через поля в находившийся рядом населенный пункт, какие-то возвращались на дорогу. Немало солдат передвигались тем же маршрутом бегом, неся с собой кто котелки, кто ведра. Василий Федорович остановил машину, перевозящую раненных, и поинтересовался нужна ли помощь, решив, что где-то рядом пожар. Оказалось, что никакого возгорания не было, а солдаты бегают не тушить, а сливать спирт с резервуаров в недавно подорванном спиртзаводе. Недолго думая, санитар, сопровождавший раненных в машине Василия Федоровича, тоже схватил, что было под рукой и убежал на развалины спиртзавода. Вернулся, набрав литра 4-5 спирта. Они продолжили намеченный путь в госпиталь. Раненные в автомашине были разной степени тяжести, кто-то изнывал от боли, кто-то был контужен. Санитар в медицинских целях для обезболивания на ходу наливал спирт раненным. К концу поездки, по прибытию в госпиталь, начали выгружать раненных из машины. Каково было удивление медиков и санитаров, когда все прибывшие хором стали петь военные песни. Все-таки переусердствовали с обезболивающим! Эта ситуация, хоть и считалась грубейшим нарушением, но все, и руководство госпиталя, понимали всю тяжесть происходящего. Так раненные хоть немного расслабились и отвлеклись от жестокости вокруг.

ₓ

Рассказывает нотариус Суровикинского района Анна Федоровна Шубнова.

Моя бабушка Екатерина Федоровна Щербакова – участница Великой Отечественной войны. В Быковском районе, где она жила, ее хорошо знали и любили.

Первая статья о ветеране Великой Отечественной Екатерине Федоровне Щербаковой была опубликована в газете «Коммунар» Быковского района Волгоградской области 29 мая 2010 года:
«Бабушку Катю в поселке Зеленый знают все, даже самый маленький его житель. Когда с ней общаешься, то сразу чувствуешь, что эта маленькая, хрупкая женщина, несмотря на свой возраст, обладает большой жизненной энергией и оптимизмом. До войны она отчаянным подростком выходила в Каспийское море рыбачить с родным дядей, чтобы прокормить семью. В семье было семеро детей, и в том числе мальчишки, но родной дядя, зная отчаянный характер своей племянницы, брал в море только ее. Глядя на нее, даже не верится, что эта маленькая, красивая астраханская рыбачка в годы Великой Отечественной войны не раз смотрела в глаза смерти.

Екатерина Федоровна Щербакова родилась 10 апреля 1924 года в Астрахани. Когда началась война, и враг подбирался к Сталинграду, она закончила курсы гражданской обороны и стала проситься на фронт. В 1943 году была призвана Наримановским РВК Астраханской области. Красноармеец Катюша попала в Сталинград только на две недели, когда немцы уже были в «котле». Здесь она и получила свое первое боевое крещение. После Сталинградского фронта, в звании старшего красноармейца 12-го отдельного противовоздушного батальона зенитных батарей, она с боями прошла Украину, освобождала города Николаев, Кривой Рог и Донбасс. Молодой наводчице пришлось волей солдатской судьбы таскать, где на лошадях, а порой и на себе, зенитные установки, подносить тяжелые снаряды во время бомбежки. Было очень страшно и тяжело, однако осознание долга заглушало страх и мысли о смерти. Молоденькая зенитчица прошла военными дорогами Австрию, Румынию, Венгрию. Штурмовала в составе зенитного расчета Вену.

Как же тогда юной девчонке хотелось домой! Но об этом можно было только мечтать, ведь нужно было гнать врага дальше, в его логово. Да и возвращаться было уже некуда: не стало отца, погибли братья, а мама умерла еще в 1942 году.

Весть о Победе Екатерина встретила в мае 1945 года в городе Вене. В августе демобилизовалась, но в Астрахань не вернулась, ведь там ее никто не ждал. Родным для нее отныне стал разрушенный Сталинград. Вместе с такими же молодыми однополчанами девушка начала восстанавливать город, проживая в разрушенных холодных полуподвалах. Глядя на пленных немцев, когда-то с маршем прошедших по многим странам мира, а теперь работающих на восстановлении города, вместе с чувством ненависти к ним рождалось и чувство жалости.

Несмотря на лишения и голод, молодость брала свое, и вскоре Екатерина встретила в Сталинграде свою любовь.

– Как же можно было не влюбиться, – смеясь, вспоминала Екатерина Федоровна, – когда на его груди боевые ордена, красивая армейская выправка, да к тому же перед тобой хороший строитель. А какие он выкладывал печки, в которых была такая большая необходимость в холодном Сталинграде!

Вот и сложил тогда для своей семьи в разрушенном доме печку Александр Аверьянович Щербаков. Но, наверно, не теплота русской печи притянула молодую девчонку к нему, а теплота его души.

Так они прожили всю жизнь, вырастив двоих сыновей и дочь. В 1961 году супруги Щербаковы приехали в наш район, где остались навсегда. Не один десяток лет проработала Екатерина Федоровна на Быковской опытной станции, в отделе селекции, являясь непосредственным участником создания замечательного сорта арбуза.

Когда в особый для нее день, годовщину Победы, в дом к этой женщине приходят с поздравлениями ее дети, внуки и правнуки, Екатерина Федоровна достает свою старенькую потрепанную тетрадочку с любимыми военными песнями и красивым голосом начинает петь «Венский вальс», вспоминая со слезами на глазах самый счастливый день – когда пришла долгожданная Победа».

(Автор Л. Мазур).

В той же газете 6 июля 2013 года была опубликована еще одна статья «Катюша» (1 страница, 2 страница) о ветеране Великой Отечественной войны Екатерине Федоровне Щербаковой.

Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
На высокий на берег крутой...

Вы помните почти символическую историю русской девушки Катюши из песни Михаила Исаковского и Матвея Блантера, которую любили петь в предвоенные годы, любят петь и сегодня?... По всем фронтам прокатилось ее имя, радостно-легендарное для советских бойцов, страшное – для врагов. «Катюша» пришла в боевой строй народа, она стала нашим новым и грозным оружием – гвардейским минометом. Именно с минометами и зенитками прошла свой путь наша Екатерина Федоровна Щербакова. История Катюши Щербаковой очень похожа на историю ее тезки из знаменитой песни.

Сейчас, глядя на эту худенькую, маленькую женщину, очень трудно представить ее зенитчицей, прошедшей – не в переносном, а в самом буквальном смысле – сквозь огонь и воду бешеных сражений при освобождении Румынии, Венгрии, Австрии. И только особое, спокойное и скромное достоинство, с которым она держится, да тот же, что и на фотографиях, прямой, уверенный и смелый взгляд строгих глаз как бы говорят нам, что за плечами этой женщины большой и нелегкий жизненный путь, и что за свою жизнь она пережила и повидала такое, чего иным хватило бы на добрый десяток биографий. А между тем, при всей своей необычности, судьба ее довольно типична для поколения девушек той жестокой и славной военной поры.

Ей было 17, когда началась война. Родилась и выросла на берегах Волги в Астрахани. На равных со старшим братом в любую погоду ловила рыбу, не уступая в смелости и отваге. Катя с детства, находясь на Волге, мечтала о море, никакой осенний штормовой Каспий не мог укачать ее, в самые сильные бури она оставалась на ногах. Старший брат научил ее ничего не бояться, она умела постоять за себя в любой драке. Когда немцы стали подходить к Сталинграду, ей исполнилось 19, и она пришла в городской военкомат, попросила послать ее на фронт. Взяли не сразу, посоветовали ей походить в детский сад, уж сильно она была маленькая и худенькая. Но она вновь пошла в Наримановский военкомат. И добилась своего – в начале 1943-го она попала на фронт. Под Сталинградом шли тяжелые бои, и отсиживаться было не в ее характере. В Сталинграде немецкие самолеты сравняли город с землей, здесь она впервые увидела панику, кровь и смерть. Так Катюша Щербакова вышла на берег войны, стала боевым солдатом переднего края. Она стала старшим красноармейцем 12-го отдельного противовоздушного зенитного батальона. И от Сталинграда понесла ее военная судьба по всему миру, круша минометами и зенитками ненавистного врага. Поздней осенью на дальних подступах к небольшому австрийскому городку зенитный расчет накрыло взрывом. Когда она очнулась и поняла, что жива, не смогла выбраться: ее придавило орудием. Сколько лежала, не помнит. Но сдаваться она не привыкла – начала откапываться, несмотря на боль в груди. Она выбралась и вернулась в батальон. Никто из зенитчиков не знал, что, передвигая тяжелейшие орудия, Катя то и дело незаметно ощупывала придавленную грудь и раненую ногу. Она распухла и сильно болела – девушке стоило больших усилий не хромать. Когда сделали привал, и Катя присела на траву, она с ужасом почувствовала, что уже не сможет встать. Но когда заиграл в городе духовой оркестр, и ее пригласил танцевать молодой солдат, она встала и пошла кружиться по траве, хотя от боли у нее темнело в глазах, Но больше всего она боялась, как бы командир не узнал про больную грудь и ногу и не отчислил ее из батальона. А танцевать и петь она любила всегда, только вот война проклятая не дала. Когда вернулась в расположение части, несколько дней пролежала в отведенной ей комнате. Мало-помалу грудь и нога снова пришли в норму.

Боевой путь ее батальона пролег на многие сотни километров и закончился в столице Австрии Вене. Три боевых медали бережно хранить дома Екатерина Федоровна. За каждой из наград – важный, незабываемый этап ее фронтового пути. Каждая из них символизирует собой берег, на который выходила Катюша Щербакова, выходила с боем, вместе с товарищами, на берег, занятый фашистами, изрыгающий огонь и смерть.

Форсирование Буга. Это была смертельная переправа под обстрелом, когда вода вставала столбами под взрывами мин, когда плоты, взрывом разломленные на части, накрывали тонущих солдат. Эта переправа врезалась на всю жизнь в память: больше половины батальона осталось там, на берегу Буга. Ее дорога прошла через Румынию, Венгрию. Вот они, медали: «За освобождение Румынии», «За взятие Вены», «За освобождение Венгрии». И вот, в весенней Вене, ее, наконец, демобилизовали. Распростившись с боевыми товарищами, демобилизованная зенитчица вернулась в освобожденный Сталинград. Здесь она почувствовала себя одиноко и трудно. Сколько молодых людей, выдержав испытания войной, не выдержали потом испытания мирной трудовой жизни! Для многих из них, пришедших на фронт со школьной скамьи, слишком трудным оказался переход к нормальной человеческой обстановке с необходимостью учиться, работать, с будничными хлопотами и заботами о пище, жилье, одежде.

Катя Щербакова принесла с войны не только мужество перед лицом опасности, умение смотреть смерти в глаза. Служба еще больше закалила ее упорный характер, приучила идти к цели, не боясь никаких трудностей, никакой тяжелой работы. Катюша вышла и на этот крутой гранитный берег послевоенной жизни, прошла через это и через бои на фронте и оказалась победительницей, как и там. Она вернулась в город, от стен которого начинала свой путь, и восстанавливала разрушенный Сталинград. Здесь встретила своего будущего мужа – печника Алексея Щербакова, такого же фронтовика с тяжелейшей контузией. В разрушенном Сталинграде печных дел мастер был на вес золота. Вот и сложил печку в комнатке, где жили девчата так, что теплая сторона была у Катюшиной кровати. Это тепло не осталось незамеченным маленькой гордой фронтовичкой. Здесь у нее родились дочь и сын, затем судьба дала им еще двух сыновей. Четверых вырастили детей. Мирная, простая женщина, жена, мать, хозяйка дома. И только фотографии в альбоме и медали в коробочках да боль, оставленная немецким железом, напоминают о том, что было почти 70 лет назад. Да еще до конца жизни останется благодарное теплое чувство к зенитчикам, которые в те суровые военные годы любили и берегли ее, как сестру, и гордились своею Катюшей. А в праздник Великой Победы в кругу родных и близких запевает она «Венский вальс» и подхватывают эту песню сильные голоса ее детей, внуков и правнуков, которые гордятся своей бабушкой Катей.

Автор Л. Мазур,
Председатель ТОС «Зеленый»

ₓ

Баранов Александр Михайлович

Дудкина Наталия Владимировна

Рассказывает нотариус Иловлинского района Александр Михайлович Баранов

В Великой Отечественной войне участвовали мои родители – Александр Михайлович и Агриппина Васильевна (в девичестве Завьялова). Их вклад в общую победу отмечен многими наградами.

Красноармеец Завьялова Агриппина Васильевна в 1946 году награждена медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.». После войны награждена юбилейными медалями им. Маршала Жукова, «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.», памятным знаком «Фронтовик 1941-1945 гг.». За доблестный труд получила медаль «В ознаменование 100 лет со дня рождения В.И. Ленина».

О боевом пути Михаила Егоровича лучше всяких слов говорит архивная запись в красноармейской книжке: «Младший сержант Баранов Михаил Егорович. Командир станкового пулемета. 383-й стрелковый пулеметно-артиллерийский батальон. 4 рота. Личный номер 292. Окончил 7 классов. Русский. 1925 года рождения. Призван 9 июля 1942 года. Калининская обл., Старицкий р-н, Городковский сельсовет, деревня Берново. Мать – Матрена Николаевна. Тяжело ранен 9.09.1942. После госпиталя демобилизован». Михаил Егорович был награжден орденами Отечественной войны I и II степени за храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и в ознаменование 40-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне, медалью им. Маршала Жукова.

И после войны он получил много юбилейных медалей: «20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.», «50 лет Вооруженных сил СССР», «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.», «40 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-45». За долголетний добросовестный труд отмечен медалями «За доблестный труд в ознаменование 100 лет со дня рождения В.И. Ленина», «Ветеран труда».

Рассказывает нотариус Иловлинского района Наталия Владимировна Дудкина

– Хочу поделиться воспоминаниями о военном детстве в Сталинграде моей бабушки, Марии Федоровны Дудкиной. Это ее рассказ от первого лица.

Отец мой – донской казак, Чурсин Федор Иосифович. Мать моя по потомству терская казачка (чеченка) Волобуева Александра Ильинична. Так я стала Чурсина Мария Федоровна. Я родилась в 1926 году 19 августа на первый Яблочный спас в хуторе Климкин в 3-х км от Большой Ивановки Иловлинского района Волгоградской области. Так как мы жили в деревне, меня зарегистрировали только 23 августа 1926 года. Там же родился мой брат Иван в 1928 году и сестра Валя в 1930 году.

Наверное, шел 1930 год, когда до нас дошли слухи, что нас будут раскулачивать. Многие деревенские в это время поехали в город. И наш отец тоже уехал в Царицын. Через несколько лет поехали в Царицын к отцу и мы. В 1941 году началась война, но мы ее почувствовали с 1942 года, когда немцы начали бомбить Сталинград. Первая бомба упала у нас во дворе 23 августа в день моего рождения. Ранило несколько соседей, мою сестру Валентину, а соседку Тоню убило, осталось у нее двое маленьких детей.

После 23 августа начались наши мытарства. Раненую Валю и раненых соседей забрали в Совбольницу. Все время наш город бомбили, а нас – особенно, потому что мы жили около консервного завода, который выпускал военную продукцию. Через несколько дней вернулась Валя из больницы. Тут ранили брата Ваню. Я бегала на консервный завод, приносила оттуда консервы рыбные, кабачковые и баклажанные. Бегала на баржу за зерном, на элеватор. Слышали, что немцы вошли в Сталинград или в окрестности, до нас пока не дошли, но уже бомбили Ельшанку. Каждый день одна партия сбрасывает бомбы, другая в пике бросает фугасные бомбы. Однажды при такой бомбежке загорелись наш дом и сарай. Я бегаю, хочу потушить (маму мы никуда не отпускали, боялись остаться одни), а немцы до того обнаглели, что, видя, как я бегаю и мечусь по двору, самолет немецкий низко опустился и строчит из пулемета. Сестра Валя из убежища кричит: «Маруся, беги сюда, а то он тебя расстреляет!» А мне жалко, что наша хата горит и негде будет нам жить, я стараюсь ее потушить, но какой изменя тушильщик... А немец все сыпет фугасные бомбы. Наметят место по зонам и начинают сыпать бомбы, пока на этой зоне не остается ни одной живой души. А потом заходит немецкая пехота.

На нашей зоне многих завалило в бомбоубежище. Некоторых побило. Мы в своем бомбоубежище остались живы – рядом с бомбоубежищем был глубокий колодец, бомба упала в него. У нас после этого немного засыпало вход, мы смогли сами откопаться. Еще я каждое утро и вечер обходила бомбоубежище и читала три раза молитву «Живые помощи».

На нашу зону немцы вошли вечером, мы увидели только их силуэты, а уже днем они стали разгуливать, как хозяева. Мы жили на улице Набережная, это метров 500 от Волги. Наши строчат из-за Волги на наш берег, а немцы – на ту сторону. А мы оказались на передовой линии. И мама сказала: «Давайте уходить». И мы ушли от Волги к кирпичному заводу, там балки, бугры, ямы. Но народу море, негде приткнуться, а немцы все лезут и лезут, туча! И они стали нас, как стадо животных, выгонять из города к поселку Карповка. До Карповки 30 км, но мы туда шли два дня. Приютились на ночь под стенку разрушенного дома. Как только наступает ночь, прилетают наши самолеты, развешивают огромные лампы, хоть иголки собирай, и начинают бомбить немецкие обозы, танки, потому что немцы по ночам подтягивали свои войска к Сталинграду.

С Карповки стали весь люд отправлять на Морозовскую. Подогнали крытые машины «студебекеры», набили нас, сколько поместится, закрыли и повезли. В машине и дети малые, и старики. Сколько ехали, не знаю, остановились, приоткрыли брезент и говорят: «Сейчас будем переезжать Дон, если будете сидеть тихо, как мыши, то будете целы, а если услышим в машине или плач детей, или стон, или разговор, то включим газ и всех вас успокоим навеки». Это нас так предупредили. В машине, где мы ехали, никто не издал даже вздоха.

Так мы проехали Дон и оказались в Нижнем Чире. Там нас погрузили на платформы и повезли на станцию Морозовская. На платформах было столько много народу, все старались уехать. Сильные старались выбросить слабых с платформы. Я была в семье постарше всех и побойчее, не давала себя и своих близких в обиду.

Так мы доехали до Морозовской. В Морозовской нас разгрузили и погнали в птичники, но птичники были все полны людьми, и нам места в них не оказалось. Каждый день туда приходили немцы, отбирали крепких, здоровых людей и колоннами отправляли в Германию. Мама за стакан табака выменяла шалаш недалеко от птичников, вот мы там и разместились. Ночами холодно, мерзли, но другого выхода не было. В одном из бараков начался тиф, в нем заколотили двери и окна, и подожгли. Сколько там было людей или не было, я не помню... Пахло жареным мясом, вот это я запомнила... Наверное те, которые были лежачие, погибли. Тогда немцы начали расформировывать этот лагерь беженцев. Пришли из деревень подводы. Людей сортировали – крепких, здоровых в одну сторону и колонной к поезду, а хилых, старых, малых на подводы и повезли по деревням. Мы были ростом маленькие, да и перед сортировкой нам мама велела сжаться в комочки, чтобы выглядели еще меньше, перед этим не умываться, да мы и так были грязные, ведь жили в шалаше, готовили на костре. Таким образом, мы оказались все вместе, никого у нас не отсортировали. Стоял крик и вопли, разлучали матерей с детьми, с родными и близкими. Немцы были с собаками, так что не убежишь и близко не подойдешь к колонне.

Потом погрузили на подводу сестру Нину (ей было 4 года) и наши пожитки. Мы шли за подводой. Так мы оказались в селе Головка. Это село состояло из двух частей: первая – на горе, а вторая часть – в низине, недалеко от леса. В этой части находилась небольшая школа, вот нас в одной из комнат и поместили, маму и нас четверо, и еще одну женщину с девочкой.

За селом было брошенное поле подсолнечника. Стали ходить туда. Ваня и мама срезали подсолнухи, шелушили их в сумки и шли домой. В этой комнате была круглая печь «голландка» и два больших пустых шкафа. Мы один шкаф положили на пол, он был с перегородками, ссыпали туда подсолнечные семечки, дверки у шкафа закрывали, сверху клали свои пожитки, получалась кровать, где поперек мы все спали. Семечки грызли и мяли, варили кашицу. Мама в тяжелый момент возьмет стакан табаку, пойдет в село, обменяет на пшено или крупу, вот так она нас кормила. Наших соседей мама тоже считала своими и их кормила. Мы не могли, чтобы сами есть, а около нас чтоб умирали люди. Мама говорила, это нам Бог помощь посылает за то, что мы делимся с людьми.

Даже снег уже срывался, а мы все ходили за семечками. У каждого из нас было по сумке за плечами. Мы по мере возможности носили свои вещи сами – чашку, ложку, кружку.

В декабре немцы стали из церкви грузить и вывозить семенную пшеницу, а маму выгнали насыпать пшеницу в мешки для отгрузки. Все нам подмога – мама в обуви принесет пшенички или кто-нибудь из нас бегал к ней на работу. Она насыплет в маленькую сумочку с полкило пшенички, завяжет сумочку и выбросит, а мы сумочку хвать – и домой. Натолчем в ступке пшеницы, сварим кашу, помажем толчеными подсолнечными семечками — роскошь!

Но в деревне было неспокойно. Мы недалеко от леса жили, ходили с Ваней в лес за дровами. Говорили, что в лесу есть партизаны, и наш староста тоже партизан. Деревню часто навещали немцы, приезжали на крытой машине «студебекер». Однажды ночью услышали стрельбу, шум, плач. Рассвело, мы с Ваней пошли разузнать, в чем дело. Ночью в верхнюю Головку, где находились коровники, залетел немецкий карательный отряд.

Говорили, что между карателями и партизанами завязался бой. Но мы увидели трупы немецких карателей, трупов 30, которые были одеты в черную форму, свастика на рукавах, все рослые, молодые, как на подбор. А поздно вечером подъехали на паре лошадей и на санках три мужика, это оказалась наша русская разведка. Они были мокрые, и мама стала их одежду сушить около печки. На рассвете они ускакали. Следом заехали румыны на подводе. Были возбужденные, говорили, что скоро Гитлеру «капут», «а мы, мамка, едем домой».

А как-то раз к нам снова залетел карательный отряд немцев. Орали, что тут живут одни партизаны и стали всех взрослых, кто попадал под руку, сгонять к балке на расстрел. Кто показал или совпадение, что у нас были русские разведчики, погнали и маму, мы дети бежали за ней. Плачу, а слез нет, сердце обрывалось. Мы были как безумные! Поставили они нас к балке, сняли автоматы и остались какие-то минуты до команды, но тут случилось такое, что никто не успел и опомниться. Подлетает «Опель», из него выходит немецкий генерал, весь в наградах, крестах, на фуражке огромная кокарда и что-то начал быстро кричать на немецком языке. Каратели побежали к своей машине, вся толпа бросилась врассыпную. Мы с мамой кинулись в балку, по балке бежим, вязнем в снегу, падаем, бежим с перепуга так, сами не зная куда.

Когда пришли в себя, кто-то из детей сходил в деревню, чтобы узнать новости. Оказалось, что нас освободили наши русские, переодетые в немецкую форму. Так мы благодаря им остались живы, они спасли нас от расстрела.

Потом узнали, что наши войска освободили Сталинград от немцев и некоторые люди уже уходят в Сталинград, хоть еще зима и холод. Мама решила, что нам тоже тут делать нечего, и мы стали готовиться уходить домой в Сталинград. Был февраль. Собрали мы свои пожитки, укутали Нину в тряпки, посадили в санки и поехали в Сталинград. Ехали вдоль железной дороги, чтобы не заблудиться и не сбиться с дороги. Старались к вечеру подъехать к какой-нибудь деревеньке и попроситься переночевать. Нас люди пускали на ночлег. В один из дней мы утром выехали и взяли курс на Чернышки, а к вечеру мы должны были до них доехать.

День был хмурый, пасмурный, а к вечеру вдруг пошел снег, и поднялась пурга и метель. Подул ветер, стало быстро темнеть, ничего не видно, думали, пришел конец. Вдруг перед нами (мы дошли до какого-то разъезда) стоит будка стрелочника. Зашли мы в эту будку. Мама велела не садиться, только стоять и топать ногами, чтобы не замерзнуть. Так всю ночь мама нас и ругала, и толкала, а сама плакала. Но эту ночь мы пережили.

Наконец, стало светать, метель утихла. Мы выглянули из будки, а перед нами эта станция Чернышки в километре или метрах пятистах.

Доехали мы до станции, зашли в тепло, народу тьма, негде прислониться, но кое-как у двери в уголке нашли место. Мама с Ваней пошли менять табак на ботинки, мы остались - я, Нина и Валя в здании станции. Около станции толпился народ. Было тут вроде что-то базара: кто менял, кто продавал, кто крал, кто на что горазд. Возвращается мама с Ваней‚ выменяли ему ботинки солдатские, и с ними наша двоюродная сестра Любынька. Так мы встретили в Чернышках своих родственников, нашей радости и нашему счастью не было конца.

Любынька повела нас к себе домой, где они жили в кухнешке с тетей Любой. Нашу встречу описать нельзя, мы плакали, смеялись, обнимались, радовались. Тетя Люба нас накормила, и мы замертво повалились спать. На следующий день мама с тетей Любой стали совещаться, как нам идти домой в Сталинград. На разведку решили отправить меня с тетей Любой. Добралась мы с ней до Сталинграда. Полнейшая разруха, наш дом разрушен, однако рядом остался дом Шлыковых, и там уже жили сами Шлыковы и кое-кто из соседей. Александр Петрович Шлыков сказал: «Приезжайте, будете жить у нас». Я собралась назад в Чернышки, с вестью, что можно возвращаться в Сталинград. Пришли мы на станцию Сталинград-2, стоит товарняк, негде прицепиться. Два мужика полезли на паровоз, сели на уголь. Я тоже за ними примостилась на верху паровоза на угле и поехала. В пути паровоз надумали заправить углем. Открылось отверстие и посыпался уголь в топку. Поползла и я вслед за углем. Очень испугалась, стала шарить руками, за что уцепиться. Рука схватилась за какую-то скобу мертвой хваткой, люк закрылся, и я осталась жива. В Чернышках пришла домой, стучу, а мама не открывает – выглянула в окно, а там стоит чучело черное. Такая я была грязная и черная, потому что плакала и слезы размазывала по лицу.

Февраль был холодным и снежным. Мы двинули в Сталинград, где пешком, где военными попутными машинами. Так в конце февраля 1944 года мы снова были в Сталинграде и остановились жить рядом с нашим разрушенным домом у Шлыковых Александра Петровича и тети Шуры.

В городе собирали жителей для уборки города. Нас с мамой тоже мобилизовали убирать город. Нас вывозили на машинах, где Верхняя Ельшанка, Песковатка, Горная Поляна, Купоросное. Давали такие длинные железные крючки. Мы собирали трупы, стаскивали в кучи, а мужчины грузили их в машины. Говорили, что возили на кирпичный завод и жгли там их в печах.

После этого стали нам подыскивать работу. Меня направили в Сталинградскую облконтору «Заготзерно». С 10 марта 1944 года я стала там работать секретарем, в секторе Капитального строительства, а также подрабатывала чертежницей. Я писала тогда хорошо, считала неплохо, и меня перевели в отдел Оперативного учета статистиком. Когда мы с мамой на Горной Поляне собирали трупы, там мы нашли белый шелковый парашют и шинель тонкую серую немецкую. Мама мне сшила юбку и кофту, так что я на работе была нарядная.

Начался май 1944 года. Из самодельных глиняных (саманных) кирпичей сложили маленький домик. Как в дверь входишь, стояла двухспальная кровать, напротив кровати – печь-плита, напротив печки по другой стене стоял стол у небольшого окошечка, около стола две скамеечки и на табуретке бак с водой. Вот и весь дом. Внутри побелили, пол Ваня сделал, покрыли крышу, и к осени перешли в свой домик. Мы были самые счастливые и богатые люди. Спали все пятеро на одной кровати поперек, подставляя скамеечки под ноги: мама, я, Ваня, Валя и Нина. Летом сажали огород и сажали тыквы, этим питались. Я работала в конторе. Ваня поступил в ФЗУ (школа фабрично заводского ученичества) или в ремесленное училище, не помню точно. Младшие – Валя с Ниной – дома. И все мы, дети, занимались домашними делами: поливали огород, ходили за дровами к заводу имени Куйбышева. Там распиливали брёвна на доски, а обрез вывозили на свалку. Так мы набирали дрова на топку, готовились к зиме. Наступил 1945-й год. Девятого мая объявили конец войны, День Победы! Все жители Сталинграда ликовали на площади. Было тьма народу – плакали, смеялись, обнимались и веселились.

Я вышла замуж в 1948 году. У нас с Петей родились сын и две дочки.

ₓ

Старикова Елена Геннадьевна

Ерофеева Ольга Викторовна

Рассказывает нотариус Николаевского района Волгоградской области Елена Геннадьевна Старикова

Мой прадедушка Василий Никифорович Литвинов родился 01 июля 1904 года в селе Солодушино Николаевского района Сталинградской области. Числился в крестьянах-середняках. В 1928 году вступил в колхоз.

Ушел на фронт в самом начале войны в 1941 году. Рядовой 695-го батальона аэродромного обслуживания 8-й Воздушной армии, пулеметчик Василий Никифорович Литвинов в одном из боев 1942-го года был контужен, лечился в госпитале в Грузии. Получил краткосрочный отпуск домой. А фашисты уже рвались к Сталинграду. В Николаевском военкомате ему вручили пакет и доверили команду в несколько десятков человек, которые своим ходом по левой стороне Волги добирались от Николаевки до Сталинграда. Переправлялись под непрерывной бомбежкой. Боевое задание он выполнили – в Сталинград его группа прибыла 23 августа 1942 года, пакет был доставлен.

Прошел путь от Сталинграда до Кенигсберга. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 декабря 1942 года награжден медалью «За оборону Сталинграда», награда вручена 25 февраля 1944 года.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг.». Медаль вручена 25 марта 1947 года.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 марта 1985 года награжден орденом Отечественной Войны II степени. Наградами отмечен и трудовой путь уже в мирное время. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 октября 1956 года Василий Никифорович Литвинов награжден медалью «За освоение целинных земель». Медаль вручена 13 ноября 1957 года. Умер Василий Никифорович Литвинов 25.08.1991 гг.

Дедушка Александр Васильевич Литвинов родился 24 августа 1929 года в селе Солодушино Николаевского района Сталинградской области в крестьянской семье. Во время Великой Отечественной войны трудился в колхозе «Великий Октябрь».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Медаль вручена 14 декабря 2004 года.

Прошло много лет после окончания войны и в 2004 года вышел Федеральный закон «О ветеранах». В соответствии со ст. 20 Закона Литвинов Александр Васильевич признан ветераном Великой Отечественной войны (удостоверение ВВ № 3474206 получено 22 декабря 2004 года) и является тружеником тыла.

Вся его жизнь была связана с сельским хозяйством, агрономией, орошением. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 октября 1956 года награжден медалью «За освоение целинных земель». 20 ноября 1958 года и 8 апреля 1971 года Указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденами «Знак Почета». В соответствии со ст. 22 и ст. 23 Федерального закона «О ветеранах» 15 марта 1996 года он признан Ветераном труда. Эти стихотворные строки моэно отнести и к Александру Васильевичу:

Комок земли зажал в ладони.
Холодный, маленький комок...
Как будто жизни, сердца долю,
Как будто – маленький мирок...
Он в этом маленьком комочке
Сумел увидеть целый мир,
Как на экране, а не в точке,
Как джин, волшебник и факир...
Его отец и дед – крестьяне.
Его мечта – пшеничный плес.
Он – агроном, он – просто парень,
Что сердцем, мыслью в землю врос...

Бабушка Таисия Васильевна Литвинова родилась 16 декабря 1928 года в селе Костарево Камышинского района Сталинградской области. Во время Великой Отечественной войны для фронта, для Победы трудилась в колхозе. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг.». Медаль вручена 14 декабря 2004 года. В соответствии со ст. 20 Федерального закона «О ветеранах» Таисия Васильевна признана ветераном Великой Отечественной войны. Удостоверение ВВ № 3474205 получено ею 22 декабря 2004 года. Является труженицей тыла.

В 1948 году с отличием окончила Камышинское медицинское училище и была направлена в Николаевский район. В этом же году была назначена заведующей Солодушинским фельдшерско-акушерским пунктом, где и проработала без малого 40 лет.

Многолетний доблестный труд Таисии Васильевны отмечен наградами: приказом министерства здравоохранения СССР № 252 н от 19 мая 1970 года награждена значком «Отличник здравоохранения», от имени Президиума Верховного Совета СССР решением Волгоградского областного Совета народных депутатов от 24 августа 1983 года вручена медаль «Ветеран труда».

В соответствии со ст. 22 и ст. 23 Федерального закона «О ветеранах» 15 марта 1996 года она признана ветераном труда (удостоверение Г № 191715).

Отзывчивый, добрый, трудолюбивый человек, профессионал и мастер своего дела Таисия Васильевна Литвинова долгое время обслуживала два села – Солодушино и Очкуровку Николаевского района Волгоградской области. Была в одном лице и терапевт, и стоматолог, и окулист, и гинеколог. Не раз приходилось принимать роды на дому. 15 девочек в Солодушино и Очкуровке в честь нее названы Таями. Многие выпускницы школ пошли по ее стопам и получили медицинское образование.

Таисия Васильевна всегда принимала активное участие в общественной жизни села, неоднократно избиралась депутатом. Наверное, нет семьи коренных солодушан и очкурян, где бы ни вспоминали ее добрым словом за спасение и лечение родных.

ₓ

Рассказывает Нотариус Киквидзенского района Волгоградской области Вера Ивановна Дергачева.

Военная медсестра – моя бабушка Раиса Петровна Дернева (Заруднева). Раиса Петровна Дернева (Заруднева) родилась 25 марта 1920 года, не стало ее 21 марта 2011 года.

После сталинградского медицинского училища Раиса Петровна Дернева (Заруднева) работала в областной больнице медсестрой. В 1941 году ее призвали на войну – ведь все медработники были военнообязанными. На базе областной больницы был сформирован госпиталь. Бабушка вспоминала, что немцы бомбили Сталинград каждый день, и в госпиталь она ходила под бомбежками.

Когда немецкие войска подошли к Сталинграду вплотную, было принято решение по Волге эвакуировать госпиталь в Астрахань. Всех раненных и медперсонал погрузили на баржи, а немцы бомбили Волгу. На ее глазах гибли люди, тонули вместе с людьми разбитые баржи... Оставшихся в живых эвакуировали в Казахстан. Там из медперсонала госпиталя был сформирован санитарный поезд, попала в него и Раиса. Поезд курсировал по боевым точкам, собирал раненных с передовой. Медсестры на руках переносили раненных солдат в вагоны под обстрелом и под бомбежками. Раненных распределяли по госпиталям – и санпоезд вновь мчался на передовую. И так до Победы...

Сложно словами описать весь ужас тех дней...

После Победы Раиса Петровна вернулась в Сталинград и осталась верна своей профессии – до 1980 года проработала медсестрой в областной больнице.

ₓ

Рассказывает нотариус Фроловского района Наталья Владимировна Окулова.

В моей семье участниками войны были оба мои деда – Гавриил Андреевич Липка и Николай Гурьевич Валиков – и моя бабушка Вера Николаевна Селиверстова.

• Из учетной карточки Липки Гавриила Андреевича:
Год рождения: 1916 майор в РККА с 1937 года
Место рождения: Краснодарский край, ст. Чебасская
Дата подвига: 01.01.1943-09.04.1943
Награда: Орден Отечественной войны II степени

7 марта 1985 года он написал свою автобиографию:

«Я родился в станице Челбасской Каневского района Краснодарского края 9 июля 1916 года. Член КПСС с 1939 года. Образование 7 классов школы, ремесленное училище.

После окончания ремесленного училища в 1934 году начал работать комбайнером. В 1936-м призван в ряды Советской Армии. Проходил службу: рядовым красноармейцем, курсантом полковой школы, командиром отделения, помощником командира взвода, старшиной пулеметного эскадрона 59-го Кубанского казачьего кавалерийского полка. В 1939 году приказом Наркома обороны был удостоен звания с вручением знака «Отличник РККА». В 1940 году окончил Сталинградское военно-политическое училище. В 1941 году – Роганское авиационное училище штурманов.

Войну встретил в должности заместителя командира авиационной эскадрильи по политической части 75-й смешанной авиационной дивизии, участвовавшей в оборонительных боях и производившей воздушную разведку в интересах командования 38-й наземной армии в полосе фронта Кременчуг-Черкассы, где получил тяжелое ранение.

После излечения – заместитель начальника штаба по разведке 282-го смешанного авиационного полка, действовавшего в интересах командования 1-й гвардейской армии Донского фронта, при окружении Сталинградской группировки войск противника и на Изюмо-Барвинковском направлении. Участвовал в освобождении Украины, Молдавии, Румынии, Болгарии, Югославии и Австрии в должности помощника командира батальона аэродромного обслуживания по боевой подготовке.

После войны окончил высшие летно-политические курсы усовершенствования командиров и начальников штабов частей ВВС Советской Армии. Служил до увольнения в запас командиром отдельного авиационного-технического батальона. 12 лет трудился в производственном отделе автоколонны в г. Ейске. Общий трудовой стаж 46 лет.

Имею 12 правительственных наград: 2 ордена и 10 медалей. Из них – 2 медали «За боевые заслуги»: одна – за участие в оборонительных боях в районе Днепра, вторая – за безупречную службу в рядах СА; орден Отечественной войны II степени – за участие в боях на Изюмо-Барвинковском направлении; орден Красной Звезды – за безупречную службу в рядах СА; медаль «за Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг»; 7 медалей других достоинств. Ветеран войны и труда. На заслуженном отдыхе.»

• Из учетной карточки Валикова Николая Гурьевича:
Год рождения: 1914
Звание: старшина
в РККА с 15.07.1941 года
Место призыва: Фроловский РВК, Сталинградская обл., Фроловский р-н
Место службы: 35 одр 3 БелФ
Награда: медаль «За боевые заслуги»

• Из учетной карточки Селиверстовой Веры Николаевны:
Год рождения: 1923
Звание: красноармеец
в РККА с 04.1942 года
Место призыва: Новониколаевский РВК, Сталинградская обл., Новониколаевский р-н, С. Александровка
Место службы: 589 отд. арм. аэ связи 57 А
Награда: медаль «За боевые заслуги»

ₓ

Рассказывает нотариус Быковского района Виктор Александрович Непокрытов.

Участник войны в нашей семье мой дед (и прадедушка нотариуса Николаевского района Ольги Викторовны Ерофеевой) Иван Семенович Шахов. Иван Семенович Шахов родился 18 октября 1908 года, умер 24 февраля 1980 года.

С 1931 по 1933 годы он проходил срочную службу в рядах Красной Армии, куда был призван Быковским РВК Сталинградской области. После службы вернулся в родное село Солдатско-Степное Быковского района и вскоре был избран председателем сельского Совета. В этой должности он работал до июля 1941 года. А потом был вновь призван в ряды Красной Армии и направлен на краткосрочные курсы командиров. По окончании курсов в звании лейтенанта и должности командира взвода 2-й роты стрелкового батальона 35-го стрелкового полка началась его боевая служба на фронтах Отечественной Войны.

Иван Семенович имел много различных наград. Через Военкомат удалось получить некоторые копии его наградных листов. Вот выдержки из них:

«...25 и 26 августа 1943 года взвод Шахова И.С. был на главном направлении, откуда противник атаковал наши позиции, организовал героическую оборону своего участка, отразил 4 атаки с превосходящими силами противника. Ружейно-пулеметным огнем измотал силы противника и его взвод первым ворвался в деревню Камыши, очистив юго-западную часть деревни от немцев, за что представляется к правительственной награде – медали «За боевые заслуги»;

«...25 июня 1944 года в бою за деревню Фронулев, умело командуя взводом, отлично выполнил боевую задачу подразделения. Его взвод смело ворвался в траншеи противника. В этом бою сам Шахов И.С. убил 10 немцев, за что удостоен ордена «Красной Звезды»;

«...В сентябре 1944 года старший лейтенант Шахов И.С., командуя стрелковой ротой 1022-го стрелкового полка 269-й стрелковой Рогачевской Краснознаменной дивизии, участвовал в боях на реке Днепр за города Бобруйск, Волковыск, Белосток. В бою за город Остроленко его рота, ворвавшись в траншеи противника, истребила 31 немецкого солдата и уничтожила 4 пулеметных точки. В числе первых рота ворвалась в город Остроленко и в уличных боях истребила 11 немцев. Шахов И.С. с ротой первым вышел на западную окраину города к мосту через реку Нарев, не дав возможности противнику подорвать его. Противник пытался прорваться к мосту, дважды бросался в контратаки. Благодаря стойкости бойцов Шахова И.С. контратаки были отбиты, мост остался невредим. За что Шахов И.С. был удостоен ордена «Отечественной войны II степени»;

«...В наступательных боях при уничтожении окруженной группировки в Восточной Пруссии показал исключительное умение в управлении ротой в наступательном бою и при отражении неоднократных контратак противника. В бою за деревню Хоенфюрст – важный опорный пункт противника, умело управляя ротой, отразил 8 контратак противника – крупных сил пехоты, поддерживаемых самоходными орудиями, нанеся ему при этом большие потери в живой силе и технике. Умело расставив огневые средства и организовав их огонь, не допустил противника на занимаемые им рубежи. За это время он истребил до 30 немецких солдат и офицеров, 4 немецких солдат взял в плен, уничтожил 3 пулемета противника. В бою 4 марта 1945 года со своей ротой первым ворвался в Хоенфюрст, действуя смело и решительно, уничтожил пулеметную точку противника и истребил 18 немецких солдат и офицеров. За умелое командование в этом бою удостоен ордена «Отечественной войны I степени».

Это лишь несколько эпизодов из военной жизни Ивана Семеновича, а сколько их было за всю войну!.. Шесть раз он был ранен, из них три раза – тяжело, имел две контузии. Вернулся домой он только в 1947 году, так как заменить боевых офицеров было некем. Все село встречало своего бывшего председателя, его грудь украшали ордена и медали. После войны он вновь был избран председателем сельского Совета и работал в этой должности более двадцати лет. При выходе на пенсию Ивану Семеновичу Шахову было присвоено почетное звание – персональный пенсионер.

У Ивана Семеновича было двое детей. Дочь (моя мать) Валентина Ивановна, которая избрала мирную профессию и всю свою жизнь проработала бухгалтером, и сын, Александр Иванович, который стал военным контрразведчиком и в звании полковника вышел в отставку.

ₓ

Рассказывает нотариус Нехаевского района Ольга Ивановна Гудкова

По данным из книги С.И.Рябова «Область войска Донского, Хоперский округ (поселения и население)», мои деды родом из Луковского юрта, хуторов Нижне-Реченский и Верхне-Реченский, в которых еще в 1873 году было по 51 двору в каждом, 600 и 450 человек соответственно. В хуторе Нижне-Реченском имелась Рождество-Богородицкая церковь, которую в годы становления советской власти разрушили и на ее месте построили клуб.

Мой дед по отцовской линии – Кузьма Михайлович Андреев, 1898 года рождения, был призван на фронт Великой Отечественной войны из Нехаевского военкомата Сталинградской области. В 1943 году Кузьма Михайлович погиб в Сталинграде. Где он похоронен – неизвестно. У него осталась жена Дарья Михайловна и шестеро детей, среди них и мой отец. Старший сын Кузьмы Михайловича, Василий Андреев, также погиб на войне.

Мой дед по материнской линии – Михаил Алексеевич Суворов, 1911 года рождения, был призван на фронт также из Нехаевского военкомата. Михаил Алексеевич погиб в феврале 1944 года в боях под Ровно. В военкомате имелись лишь скудные сведения: это случилось в колхозе Гнидава, 24 февраля 1944 года. То есть уже после освобождения города Ровно (сейчас это Тернопольская область Украины).

Оба – и Кузьма Михайлович Андреев, и Михаил Алексеевич Суворов – были рядовыми. У нас сохранилась фотография М.И. Суворова, которую он успел прислать с фронта. На ней запечатлен Михаил Алексеевич в солдатской форме и в обмотках вместо сапог. В том письме просил он свою жену Татьяну Ивановну (мою бабушку) беречь дочерей – Александру (это моя мама) и Елену.

Все, кто знали моего деда Суворова Михаила Алексеевича, отмечали, что он был справедливый и добрый человек. На фронт его взяли не сразу, а оставили в колхозе, чтобы он научил подростков управлять тракторами и работать на поле. Моя мама рассказывала, что с работы он приходил настолько уставший, что иногда говорил: «Лучше пусть меня заберут на фронт».

В хуторе Верхнереченском Нехаевского района, у памятника неизвестному солдату, который я помню еще с детства, установили памятную доску с именами погибших в Великую Отечественную войну земляков. Удивительно, что дата смерти у большей половины фронтовиков – 1943 год... Они были просто колхозники, рядовые солдаты, исполнившие свой долг, похороненные в братских могилах...

На фото: Суворов Михаил Алексеевич справа (выше ростом). Кто с ним рядом - неизвестно. Бабушка Татьяна Ивановна умерла, когда я была еще маленькой, и не успела мне ничего рассказать.

ₓ

Рассказывает нотариус Новоаннинского района Галина Константиновна Ермилова.

В нашей семье участниками войны были мой дедушка Роман Григорьевич Чернышков и его отец, Григорий Кондратьевич Чернышков.

Чернышков Роман Григорьевич, 1913 года рождения, родился в хуторе Аникеевский Новоаннинского района Волгоградской (тогда Сталинградской) области. Это мой дедушка по материнской линии – отец Чернышковой (Красиковой) Татьяны Романовны. В 1940 году он закончил Хоперскую школу шоферов. И уже в первые дни войны, 28 июня 1941 года, был призван в ряды Советской Армии на Сталинградский фронт. Вскоре был ранен – в машину, на которой они ехали, попал снаряд. Роман Григорьевич лежал в Камышинском госпитале, в 1942 году был комиссован – он потерял одну ногу. А в декабре 1942 года умер от полученной раны. Его отец, Чернышков Григорий Кондратьевич, 1893 года рождения, тоже воевал.

Отец и сын Чернышковы упомянуты как участники Великой Отечественной Войны в книге «Солдаты Победы» (г. Волгоград, 2007 г., том 8, стр. 317, 318). На фото: первый слева – Чернышков Роман Григорьевич, рядом сидит его отец – Чернышков Григорий Кондратьевич.

ₓ

Рассказывает нотариус Руднянского района Надежда Александровна Дудкина.

Фронтовые мемуары моего отца

Я очень благодарна своему отцу, Александру Сергеевичу Дудкину, за то, что он, на склоне своих лет для нас, потомков, написал мемуары о себе, о малоизвестном далеком и близком прошлом предков нашей семьи, и, конечно, об истории нашей малой родины – Рудни. Особая глава в отцовской рукописи посвящена воспоминаниям о Великой Отечественной Войне.

Утром, 22-го июня 1941 года, моя мать поднялась рано утром доить корову, а я схватил удочки и «айда» на речку! В то время в Терсе было много рыбы, а рыбаков мало. С рыбалки возвратился в два часа пополудни. Мать занялась рыбой, а я, разомлевший от жары, прилег на деревянный диван поделки моего деда. Вскоре меня разбудил шум в доме. Мой товарищ Николай Баранников сообщил страшную весть: «Германия напала на Советский Союз! Война!».

Весть о войне быстро прокатилась по Рудне. Началась мобилизация. Через полтора месяца от начала войны мой отец был призван в армию. Я, как старший сын в семье (мне только что исполнилось 17 лет), устроился на работу. Взяли меня грузчиком на пекарню.

С весны 1942 года по линии райвоенкомата я со своими сверстниками начал проходить всеобуч. Учили нас ходить строевым шагом, вести рукопашный бой, ползать по-пластунски. Изучали и материальную часть винтовки.

Вскоре пришла и повестка: 17 августа 1942 года к 10 часам утра явиться в райвоенкомат для отправки в армию. Вечером того же дня наша команда из 86 человек собралась на перроне станции Ильмень. На первом пути стояли товарные вагоны, предназначенные для нас. Но команды на погрузку не было. Наступила ночь. Кто-то начал петь, появилась и гармошка. Начало светать, когда раздалась команда: «По вагонам!».

Поезд набрал скорость, а провожающие бежали за уходящим составом, махая головными косынками, носовыми платочками. Падали, вставали, и вновь бежали. Я стоял и с тяжелой грустью на душе смотрел через дверной проем вагона на удаляющийся пейзаж родной мне природы. Поезд мчал нас в неизвестность. Забегая вперед, скажу, что, вернувшись домой, я встретил только четверых из тех, кто отправились со мной на войну. Остальные остались на полях сражений.

Не доезжая станции «Баскунчак», нас постигла страшная трагедия. Воздушные стервятники заметили наш эшелон и стали заходить с хвоста поезда. Машинист стал маневрировать скоростью движения: то гонит поезд быстрым ходом, то тормозит так, что мы падали друг на друга. Поезд еще не успел подойти к станции, как мы начали выскакивать из вагонов на ходу и стремглав бежать в степь. С противным воем бомбы неслись к земле. От бомбежки возник огромной силы пожар. Горели вагоны. Воздух пропах гарью и смрадом. Небо затянуло зловещей пеленой. Вокруг слышались стоны. Для нас, новобранцев, эта бомбежка стала первым боевым крещением.

До ближайшей станции мы шли пешком. Наши мешки с продуктами сгорели, и мы оставались голодными на долгое время. Прибыв в Астрахань, мы влились в формировавшийся 65-й запасной стрелковый полк. В минометной роте я прошел полный курс обучения стрельбе из миномета калибра 82 миллиметра.

Где-то во второй половине октября к нам прибыл какой-то военный начальник. Он обратился к нам со следующей речью: «Обучение окончено. Пришел черед тому, когда полученные вами знания необходимо применить в боевой обстановке. Вам оказывается большая честь встать на защиту Сталинграда. До ближайшей передовой линии фронта – 280 километров. Срок прибытия – четверо суток. Будем двигаться своим ходом через безводные Калмыцкие степи. А теперь слушайте мою команду: «Добровольцы защищать Сталинград – шаг вперед!». Постепенно все и шагнули... После короткого отдыха в ночь того же дня, при полном боевом снаряжении, батальон двинулся на фронт. Семьдесят километров пути – суточная норма продвижения. После кратковременного отдыха на привалах не всем удавалось подняться без помощи товарищей. Ноги стали отекать и отказывались двигаться. Из последних сил нес я на ременных лямках за спиной ребристую плиту миномета. В ночное время я часто засыпал от усталости на ходу, а ноги всё шли и шли... Когда я приходил в себя, на меня наваливался страх одиночества – никого вокруг меня нет! Знать, я сошел с дистанции и удалился в сторону. В такой ситуации запросто можно оказаться дезертиром. Но вот где-то звякнул котелок, и я спешу на этот металлический звук. В намеченный срок мы явно не уложились. Но хуже то, что не все дотянули до места назначения. Судьба их мне неизвестна. На передовую линию фронта мы прибыли ночью в половинном составе батальона ценою сверхчеловеческих усилий.

Первые 2-3 дня по прибытию у нас на этом участке фронта сохранялось относительное спокойствие. Потом наступили дни постоянной перестрелки с обеих сторон. В период боя в одно время я выполнял обязанности подносчика мин, а в другое время становился к миномету в качестве заряжающего. Весь наш расчет был представлен к награде медалью «За боевые заслуги».

Итак, службу на данном участке фронта я проходил в минометной роте второго стрелкового батальона 103-го гвардейского полка 38-й стрелковой дивизии Сталинградского фронта, которым тогда командовал генерал-полковник (позже маршал) Андрей Иванович Еременко. 28 ноября 1942 года 103-й гвардейский полк перешел в наступление. Все поле фронта покрылось взрывами снарядов и мин. Бешено строчили пулеметы. Наступление шло быстрыми темпами.

Мне хорошо запомнился тот штурм обороны противника, когда наступала мгновенная смерть наших солдат. На месте бегущего бойца появлялось черное облако дыма и земли от взрыва. Но стоит рассеяться этому зловещему облаку, как на том месте оставалась воронка без заметно видимых останков погибшего. Кто знает, кто он был... Очень часто таких неопознанных бойцов относили к числу пропавших без вести.

В наступательных боях нами были освобождены Яшкуль и Элиста.

На ближайшем подступе к Сталинграду в одном ожесточенном бою я был ранен и выбыл из строя. Лечение проходил в Астраханском военном госпитале № 3266. Вернувшись после госпиталя в ещё дымящийся, но уже освобожденный Сталинград, я случайно встретил своего отца, который нес службу в МПВО (местной противовоздушной обороне) зенитчиком. Встреча была короткой. На прощание отец отдал мне краюху хлеба.

В дальнейшем, до конца войны я воевал в качестве полевого связиста-кабельщика на территории Украины, Бессарабии, Молдавии, Румынии, Венгрии, Австрии и т.д. Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина всему личному составу нашего соединения, в том числе и мне, принимавшему участие в боях, объявлена благодарность за участие в прорыве обороны противника и овладении городами: 1 – Яссы; 2 – Васлуй; 3 – Плоешты; 4 – Турда; 5 – Клуж; 6 – Фокшаны; 7 – Ремникул-Серет; 8 – Мишкольц; 9 – Лучинец; 10 – Будапешт; 11 – Энина; 12 – Вашвар-Кармен; 13 – Северной Трансильвании, с вручением соответствующего свидетельства, именуемого «Благодарность».

В августе 1944 года я участвовал в Ясско-Кишенёвской операции. Подготовка к операции шла совершенно секретно, но я как связист уже знал, что начало артподготовки назначено на 6 часов утра. Я был уже далеко не новичок на фронте и, тем не менее, у меня ощущалось взволнованное состояние в ожидании чего-то страшного. Я четко улавливал на слух тиканье трофейных часов на руке и удары сердца в своей груди. В 6:00 артиллерийская канонада разорвала тишину. Выстрелы пушек и тяжелых минометов слились в один страшный гул. В артподготовке приняли участие «катюши». Затем двинулись танки, а за ними поднялась пехота и служба связи. Передовая позиция противника почти полностью была уничтожена. Уцелевшие гитлеровцы начали сдаваться. Позже из фронтовой газетки мы узнали, что пленных набралось около 70 тысяч. Колонны под конвоем наших солдат потянулись на восток. Мы успешно наступали без боя вглубь страны Румынии. Правда, вечером того же дня над нашими головами разразился воздушный бой. Трудно было различить принадлежность самолетов. Трассирующие пули прерывистой строчкой достигали цели. Дымящийся самолет с ревом мчался к земле, падал и взрывался. Но чей он? Мы так и не знали. Наше дело – вперед!

Из всех фронтовых сражений мне особенно запомнилась Великая Будапештская битва. Река Дунай разделяла столицу Венгрии на две части: Буда является западной частью города, Пешт – восточной. В Буду наш 104-й стр. корпус прибыл в числе двух дивизий и влился в состав 3-го Украинского фронта. Ещё в период отдыха из числа связистов в корпусе был сформирован отдельный батальон связи № 952. Наши войска до прихода нас овладели Пештом без особых усилий. Противник ушел за водную преграду, взорвав за собой мосты через Дунай. Теперь вся тяжесть войны была сосредоточена в Буде. В Пеште скопилось огромное количество войск, которые постоянно обстреливались противником с Буды. Несколько ночей саперам не удавалось соорудить понтонную переправу через Дунай. Осветительные ракеты постоянно висели в воздухе и хорошо освещали речную гладь. Стоило саперам взяться за работу, как их моментально начинали обстреливать.

Наконец была найдена возможность обеспечить саперам безопасную работу по сооружению понтонного моста. С рассвета следующего дня наша пехота двинулась по долгожданной переправе. Бежал и я по ней с двумя катушками кабеля и индукторным аппаратом через плечо. А следом за мной бежал кинооператор, снимая форсирование Дуная Красной армией. Беспрерывный живой поток солдат продолжался недолго. Вдруг появились немецкие самолеты и принялись бомбить переправу. К этому моменту я уже был на земле правобережья. Бомбы угодили в понтонный мост, который был разорван в общей цепи понтонных лодок. Эти две половины моста быстрое течение Дуная начало вытягивать вдоль реки. Немецкие самолеты принялись добивать пулеметными очередями солдат, оставшихся на мосту. Было много убитых, а стоны и крики раненых раздирали души уцелевших. Каждый искал спасения. Немало солдат решались прыгать в ледяную воду, чтобы вплавь достигнуть берега. Но студеная вода быстро погружала их в пучину своего безмолвия. Я был очевидцем этого страшного зрелища. Мне казалось, что у меня от увиденного стынет кровь в жилах. Случись эта пробежка по мосту для меня минутами позже – я повторил бы судьбу пострадавших.

Вдоль правобережья мы быстро стали окапываться, создавая оборонительный рубеж. Слишком малы были силы, чтобы перейти в наступление. Мы поджидали пополнения. Вечером вражеские самолеты засыпали нас листовками, читать которые категорически запрещалось. И всё же мы украдкой их читали. Там говорилось примерно так: «Толбухинцы, сдавайтесь! Или ночью будете потоплены в Дунае».

В Буде накапливались войсковые подразделения для решающей схватки. В городских условиях уличные бои имеют свой характер, когда идет бой за каждый дом и подъезд. В таких условиях обеспечивать связью войсковые подразделения сопряжено с большими трудностями и опасностью. День за днем отвоёвывались все новые и новые дома и улицы. Будапешт был окончательно освобожден 13 февраля 1945 года.

ₓ

Рассказывает нотариус Кумылженского района Людмила Петровна Мишаткина.

Великая победа... Путь к ней был долг и труден. Небывалой жестокостью и болью, невосполнимыми потерями и разрушениями, скорбью по погибшим, по истерзанной огнем и металлом родной земле были наполнены 1418 дней и ночей Великой Отечественной войны. Никто и ничто не в состоянии умалить величие подвига народа, значение победы над фашизмом. Весенним солнечным днем 9 мая 1945 года усталый, но счастливый, солдат-победитель – сын великой страны – вытер с лица пороховую гарь последнего, самого трудного боя. Именно в этот день во всех уголках нашей необъятной Родины радостной вестью прозвучало долгожданное слово – «Победа!». С того памятного мая минуло 75 лет... Выросли новые поколения. Для них Великая Отечественная война – далекая история. Но совесть и долг перед погибшими и пережившими войну не должны позволить нам забыть эту героическую страницу летописи нашего государства.

Война – это всегда страшно и жестоко... Это горе и слезы, это искалеченные судьбы... Нет семьи, которой не коснулась бы война. Моя семья – не исключение. Я хочу рассказать, как колесо войны прокатилось по нашей семье, какую неизлечимую рану оставило нам.

Мой дед, Мишаткин Василий Васильевич, родился 12 января 1911 года в хуторе Мокров Кумылженского района Волгоградской области.

В сентябре 1941 года его призвали в ряды Красной Армии. Он был стрелок-автоматчик 1169-го стрелкового полка 351-й стрелковой дивизии 9-й Армии Южного фронта. В наступательных боях левее города Харькова (село Яковлевка) 8 мая 1942 года был тяжело ранен в левую руку. В результате ранения на всю жизнь движения в левом локтевом суставе были ограничены после секвестротомии левой локтевой кости. В детстве, когда я спросила деда, почему у него не разгибается левая рука, он ответил, что был ранен. Но о войне он говорить не любил, и ничего мне не рассказывал.

Благодаря сайту Министерства Обороны «Мемориал», через много лет я узнала, что дед был награжден медалью «За отвагу» и орденом Красного знамени.

После войны дедушка работал в колхозе «Краснянский» конюхом. Нам, внукам, давал кататься на лошадях. Мы любили отводить их на луг... Жизнь Василия Васильевича трагически оборвалась в мирное время – 28 августа 1977 года дедушки не стало. Василий Васильевич был очень добрым, веселым человеком, любил шутить и очень любил своих внуков. Светлая память о нем навсегда останется в наших сердцах!

Его родной брат, Мишаткин Иван Васильевич, родился в 1913 году. В 1942 году был призван в Армию. Согласно приказа № 13/4 от 18 июля 1944 года, старший телефонист 1-й батареи рядовой Мишаткин Иван Васильевич был награжден медалью «За отвагу» за то, что в борьбе с немецкими захватчиками на 3-м Украинском фронте он проявил мужество и отвагу. «В боях по расширению плацдарма на правом берегу реки Днестр товарищ Мишаткин, рискуя жизнью, под сильным артиллерийско-минометным огнем противника трижды, в наикратчайший срок, восстановил порванную телефонную связь, дав возможность нашей батарее подавить огневые точки противника, мешавшие продвижению наших частей».

Был контужен. Товарищи уже собирались его захоронить, но он начал открывать глаза... И они на руках тащили его к своим.

После войны вернулся в родные края. Работал в колхозе. Но умер рано, в 50 лет, от сердечного приступа.

Еще один двоюродный дед по линии моей бабушки Мишаткиной Валентины Матвеевны – Аржанов Федор Матвеевич, 19 января 1914 года рождения, в ряды Красной Армии был призван в августе 1941 года Серафимовичским РВК Сталинградской области. Прошел всю войну и остался живым.

Был командиром минометной роты, начальником столовой, начальником рыбного хозяйства 56-го военторга 27-й Армии 3-го Украинского фронта. Был ранен: в феврале 1943 года под городом Жиздра и в ноябре 1944 года в деревне Кач (в Венгрии). 13 июня 1945 года приказом командующего войсками 27-й Армии 3-го Украинского фронта «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество был награжден орденом Красной звезды».

Еще один двоюродный дедушка, Чернышков Василий Семенович, 1904 года рождения, был призван в армию в сентябре 1941 года. Стрелок 792-го стрелкового полка. Был тяжело ранен 26 марта 1942 года, а 26 апреля 1942 года умер от ран в эвакуационном госпитале № 2156 г. Ессентуки Ставропольского края.

Детей у этих двоюродных дедушек не было, и поэтому написать о них больше некому.

Второй мой родной дедушка – Мещеряков Иван Захарович, 13 сентября 1907 года рождения, уроженец хутора Седов Кумылженского района Волгоградской области. Был призван в ряды Красной Армии 24 июня 1941 года Грозненским РВК. Стрелок 641-го стрелкового полка 165-й стрелковой дивизии 37-й Армии 64-го стрелкового корпуса.

Дедушка пропал без вести. В разных архивных материалах стоят разные даты: 05 октября 1941 года, июль 1942 года и май 1943 года. Моя мама, его дочь, работала в военкомате начальником военно-учетного стола и сама делала запросы в Министерство Обороны, но приходил один и тот же ответ: «Пропал без вести». Она писала письма в дома-интернаты и тимуровские команды, но – безрезультатно. Сколько она жила, ей постоянно снились сны об отце, и казалось, что он где-то живой... Моя бабушка, Екатерина Семеновна, всю жизнь прождала его, так и не вышла больше замуж. Я о нем знаю только по рассказам бабушки и тети. В память о нем осталось только его письмо с фронта (орфография и пунктуация сохранены):

«Здравствуйте примногоуважаемая моя семья. Во-первых, строках своего письма спешу сообщить вам о своём полном здравии и хорошем благополучии, чего и вам желаю от души быть живыми и здоровыми и шлю вам по низкому и чистосердечному привету и самые наилучшие пожелания шлю дорогим своим деткам Нюрушке и Таичке, по низкому чистосердечному привету и целую несметно раз. И взглянул бы я теперь своими глазами на вас, как вы живете и что делаете без меня. Есть ли что у вас кушать, есть ли деньги, есть ли обувь, одежда. Катя, не жалей моё барахло, продай, ели нечем жить, но детей не мори. Если нечем топить, то сходи в трест напиши заявление и подай управляющему, если не поможет, то сходи в Горсовет.

Катя, может на работу где поступишь, Таичку в ясли отдай, там должны за ними смотреть хорошо. Нюра пусть учится, не бросает. Катя, почему от вас нет ни одного письма, я не могу понять, неужели и вы от меня не получаете. Я вам послал уже десятки, а от вас не получил ни одного письма или вы пишите плохо и они не доходят или вас там нет уже, а я все пишу поэтому адресу. Товарищи получают, а от вас нет никакого ответа. Катя, ходят слухи как будто бы мы должны пойти на отдых в Грозный, но ничего точного нет и что-то не верится, голова болит у меня от одного гула. Бои идут очень сильные, нет живого места от мин и снарядов. Вот уже второй месяц пошел, стоим на одном месте, сдерживаем позиции. Немец несет очень большие потери. Которые из наших попали в плен отправляют на работу в тыл, а которые сами перешли обучают военному делу из украинцев и создают батальоны. Ну пока до свидания. Жму ваши правые ручки и целую несметно раз. Ваш муж и отец Мещеряков Иван Захарович. Посылаю одновременно и тестю письмо. Может сфотографируетесь все вместе, пришлите мне карточку. Пущего 6 сентября 1941 года».

Детей его уже нет в живых, а я продолжаю искать хоть какую-то информацию, но пока безрезультатно.

Нам, живущим в 21 веке, уже мало кто может рассказать подлинную историю о том, что происходило в годы Великой Отечественной войны. Время неумолимо идет, а участники войны уходят из жизни. Но мы свято чтим память тех, кто сражался за Родину, кто, не жалея своих сил, воевал за мирное небо над головой, защищал будущее, в котором мы живем. И хочу, чтобы мои дети и внуки помнили об этом и никогда не забывали.

ₓ